Магия грез - Страница 40

К оглавлению

Он ни разу не утратил контроля над собой. Ни разу.

Ты говорила, что я стал для тебя целым миром.

«Это была не я. Я была животным». Мое сердце грохотало. Щеки горели.

Ты не хотела, чтобы это заканчивалось.

«А тебе обязательно быть таким уродом, который не может удержаться, чтобы не ткнуть меня носом в мое унижение?»

Унижение? Теперь это так называется? Бэрронс послал мне еще более подробное воспоминание.

Я сглотнула. Да, это я помнила. «Я была не в себе. Иначе никогда бы такого не сделала».

Да неужели? Его темные глаза насмехались, в них я снова требовала большего, говорила ему, что хочу, чтобы это продолжалось вечно.

Я вспомнила, что он ответил: однажды я буду размышлять над тем, можно ли ненавидеть его сильнее.

«Я ничего не понимала. У меня не было выбора». Я пыталась найти слова, которые вернули бы меня на твердую почву. «Это было такое же изнасилование, как то, что сделали со мной принцы Невидимых».

Его сверкающие глаза стали непроглядно черными, непрозрачными, как грязь, видения в них исчезли. Под левым глазом крошечный мускул сокращался и разглаживался, чтобы снова вздрогнуть. Это было равносильно человеческому негодованию.

— Изнасилование — это не то…

— После чего можно встать и уйти, — обрубила я. — Я знаю. И теперь понимаю. Ясно?

— После этого ползут. Вы ползали, когда я нашел вас.

— И что?

— От меня вы ушли. Став сильнее.

— И что? — сквозь зубы процедила я.

Я устала, я нервничала и хотела закончить этот разговор.

— Я решил удостовериться, что мы понимаем друг друга, — отрезал Бэрронс.

Его глаза были опасными.

— Ты сделал то, что должен был сделать, так?

Он наклонил голову. Не кивнул и не покачал головой, и это меня разозлило. Меня тошнило от того, что он никогда мне не отвечал.

Я решила надавить на него:

— Ты сделал так, чтобы я снова могла ходить, и сделал это единственным доступным тебе способом. Ко мне лично это не имело никакого отношения. Ты это пытаешься сказать?

Бэрронс смотрел на меня, и я чувствовала, что где-то наш разговор свернул не туда, что все могло бы пойти совсем по-другому, но понятия не имела, когда и как упустила нужный момент.

Он наклонил голову еще немного — все-таки кивнул.

— Верно.

— Тогда мы понимаем друг друга. Слово в слово, буква в букву, — выпалила я.

— Точка в точку, — сухо согласился он.

Мне хотелось плакать, и я ненавидела себя за это. Ну почему бы ему не сказать что-то хорошее? Что-то, не относящееся к сексу. Что-то обо мне. Почему он преследует меня, только чтобы ткнуть носом в то, что мы побывали в шкуре друг друга? Ну не умрет же он, если проявит немного вежливости и сочувствия?

Куда делся тот мужчина, который красил мне ногти? Тот, кто оклеил комнату моими фотографиями и фотографиями Алины? Тот, кто танцевал со мной?

Жалкая пошлость. Вот все, чем это для него было.

Тишина все длилась. Я попыталась поймать его взгляд. В глазах Бэрронса не было ни единого слова.

Наконец он слабо улыбнулся мне.

— Мисс Лейн, — холодно процедил он, но эти два слова сказали мне о многом.

Он предлагал мне официальные отношения. Дистанцию. Возвращение к тому, что было раньше, словно между нами ничего другого и не было. Вежливый фасад, который даст нам возможность работать вместе, когда придется.

Я была бы дурой, если бы не согласилась на это.

— Бэрронс. — Я скрепила договор. Неужели я когда-то говорила этому загадочному холодному мужчине о том, что он для меня — целый мир? Неужели он действительно требовал, чтобы я повторяла это снова и снова? — Почему ты здесь? Чего ты хочешь? — Я очень устала, а наша маленькая схватка отняла у меня последние силы.

— Можете для начала поблагодарить меня.

В его глазах снова застыло опасное выражение, словно он хватался за все возможные преимущества. Он пытался от меня защититься? Это же я показала свою слабость, а не он.

— За что? За то, что ты нашел нечто настолько важное, что на меня нельзя было отвлечься с полуночи Самайна и еще целых четыре дня? Я не собираюсь благодарить тебя за то, что ты спас меня от того, от чего не спас с самого начала. — Возвращаясь в аббатство, я спросила Дэни, когда Бэрронс и его люди меня вытащили. Она сказала, что поздним вечером четвертого ноября. Почему? Где он был, почему не со мной?

Он приподнял плечо, повел им — воплощение грации и силы в костюме от Армани.

— Мне кажется, что вы в порядке. Даже более чем просто в порядке, не так ли? Вы легко прошли через мой барьер. И даже не оставили мне записки у кровати. Как же так, — издевательски протянул он, — после всего, что между нами было, мисс Лейн? — Бэрронс оскалил зубы в волчьей усмешке, обещавшей кровь. — Но разве я услышал слова благодарности за то, что совершил невозможное и вернул вас из состояния при-йа? Нет. А что я получил в итоге? — Он холодно смерил меня взглядом. — Вы украли мое оружие.

— Ты совал нос в мой автобус! — нахмурилась я.

— Я буду совать нос куда мне только вздумается, мисс Лейн. Если захочу, я суну его даже в вас.

— Только попробуй. — Мои глаза сузились.

Бэрронс сделал быстрый, дикий рывок вперед, но вовремя взял себя в руки.

Я в точности повторила его движение, даже не задумываясь об этом, словно наши тела были связаны ниточками. Движение вперед, остановка. Я прижала руки к бокам. Они хотели к нему прикоснуться. Я посмотрела на Бэрронса. Его руки тоже были сжаты в кулаки.

Я разжала ладони и скрестила руки на груди.